|
Молчанье - золото. Кто нас теперь богаче?
И Вы, единственный, кто яд моих колючек,
терпел, как шоколад, родняще-горький -
не выдержали зябких многоточий?..
Молчанье - золото. И мы теперь золоче,
чем купола, чуть видимые с горки
и с гор, чем солнце, видимое с тучи.
Молчанье - золото? Мой золотой, не плачьте!
Я отыщу серебряное слово.
^ |
|
У меня неуютно в доме.
У меня не растут растенья.
У меня не мурлычут кошки.
Я не улыбаюсь людям
и не выхаживаю больных животных.
Но ко мне прилетают Ангелы,
когда устают.
Я не знаю, что им здесь нужно.
Я кормлю их, как птиц, с ладошки.
Я разглаживаю им крылья.
Я целую их в лоб и руки.
И, чуть-чуть отогревшись у батареи,
они вновь отправляются в путь.
Удивляясь, что не уютно в доме,
что у меня не растут растенья,
что я не улыбаюсь людям
и не выхаживаю больных животных.
Забывая, что я не Ангел.
^
|
|
Я подкручу радиатор, и будет тепло
(щели на окнах, снаружи зима - задувает).
Чудо мое, что случилось? Поранил крыло?
Нет, я не знаю, что делать. Из крана вода не живая.
Может, пройдет? Посиди, отдохни - заживет!
Чаю попьем, я достану варенье... не надо?
Может... Летать, говоришь? Да куда там - метель, гололед!
Ах, извини, для тебя ж гололед не преграда.
Чудо мое! И откуда ты взялся ко мне?
Больно? Не буду... Хоть надо промыть, чтоб микроб не...
Чудо, куда ты? Ну что ты забыл на окне?
Там кавардак, утеплить все никак... Что удобней?
Нет, не держу. Ты решил. Как пришел, так ушел.
Только смотри, там снаружи зима, осторожней..
Чудо, перо обронил! Я оставлю себе, хорошо?
Можно?
Не слышу ответа. Наверное, можно...
^
|
|
ни вести ни лести ни мести
не вместе
не лезьте
я знаю чудес не бывает
лишь ветер
фату у невест вырывает
с окна занавески срывает
и песню невесть про кого напевает
ты знаешь что нет на окне занавесок
ты видел на свадебном фото
ни фесок ни фресок и снимок не резок
но видно
что нету фаты
чудес не бывает
ты
слышишь чудо мое
тебя не бывает
^
|
|
От любви до тоски - шаг.
От тоски до стихов - ритм.
И стучит, чародей маг,
и стучит, как февраль, врет.
Ничего, не робей, ври,
мол, набрала воды в рот,
де молчанье мое зло -
ври, глухой из груди стук!
Не нанизывать мне слов
на пустую твою нить.
От строки до строки - круг.
От стихов до любви - жить.
|
^
|
Ах, снова стихи о любви! Ах, снова о страсти! Опять:
"Как сладко любви в благородной борьбе быть убитой,
и алую рифму на грудь украшеньем принять,
воспетой, отмщенной, вовеки веков не забытой!"
Но чаще нам жизнь предлагает не то, что в стихах.
И как воспоешь, коль не мед для поэтова слуха:
любовь доживает свой век со склерозом и дрожью в руках
убогой, ворчливой, морщинистой, дряхлой старухой.
|
^
|
Я сегодня взяла тюльпан -
как ребенка за подбородок.
М.Цветаева
Серпик стал полукругом - неделя.
Туда - был виден весь диск, но серым,
обратно - всего половина, но ярок.
Два дня от мая. Три от апреля.
Плюс один выходной. В подарок.
В железной дороге, острой, как бритва,
переломилась соломинка ритма.
И пузыри полетели. Повисли.
Лопнули. Радугой. Брызгами. Мысли.
Это грустно, но совсем не больно.
Выгнув златопалые ладони,
Город вслед помашет колокольней
кареглазой девочке в вагоне.
Над Днепром - нежданная прохлада.
Крест мелькнет еще раз над домами.
Город ей запомнится закатом,
ладаном, тюльпанами и Вами.
Вот и все. А дальше - не запомнить.
Только две полоски возвращенья.
Стук колес. Купе. Таможня. Полночь
(в чьих часах - имеет ли значенье?)
И мелькнут неясные надежды,
что-то, что не выразить словами,
что-то, что не здесь, а где-то между
сном и явью, Городом и Вами.
И поверит: утро будет ясным.
Утром Кто-то встретит на перроне.
И поймёт: цветок бывает красным,
только лист обязан быть зелёным.
И уснет - магнитная иголка
в стоге сена. Первые морщинки
освещает лампочка над полкой
и Луна на небе. Половинка.
^
|
|
Поезд еле ползет. Еле-еле.
По России уже, по России...
А березы еще не желтели.
Но штрихи дождевые косые
что угодно окрасят печальным.
Даже мысли. И строчки. И даже
сон с колечком вторым обручальным.
И куда мне его? Ну, куда же?
^
|
|
Наперерез
жест.
Благовест
глаз.
Круговерть
губ.
- Груб?
Всех земных труб
вой:
- Твой?
Сердце совой
в ночь:
- Сестра? Дочь?
- Прочь!
^
|
Не молитва
Я давно не молилась Вашему Богу,
я давно не просила Его: прости!
я давно не ходила к Его порогу,
не стучалась робко. Решась войти,
как давно я ни страстно, ни осторожно
не просила - Мне? Мне нельзя! К чему? -
"Он же верует, Господи! Значит, можно?
Защити же его! Помоги ему!"
В пёстром платье, в безликой толпе подземной,
без креста, лишь руками лицо закрыв,
как давно не рыдала (О, Боже! Чем не
богомолка? Вот-вот на такой порыв
Свет небесный ко мне ниспадёт без меры!
И вот-вот снизойдёт - к Чьим паду ногам)
Как давно, отрицая любую веру,
приносила я жертвы - каким? - богам!
Как давно не шептала Вам, ветра тише,
на объятья и нежности не скупясь:
"Это я! Я просила Услышь - и Слышал!
Помоги - Помогал! Это всё для Вас!"
И услышав церковных хоров напевы,
иль монаший убор увидав опять,
я дрожу. Как давно я не знаю, где Вы!
Как давно мне не хочется это знать...
^
|
Ангел-предохранитель
Никто - кому какое дело? -
не виноват.
Как ярко лампочка горела!
(На сколько ватт?)
И свет, срываясь с тонкой нити
не находил ни стен, ни глаз.
Но полетел предохранитель.
И - спас.
Темно. Как будто в чьих-то бреднях.
Взглянуть в окно:
горит ли свет в домах соседних?
Да нет, темно.
На ощупь, спотыкаться шумно
невесть куда.
Себе казаться очень умной -
как никогда.
Чтоб света больше было, что ли,
поджечь мосты?
И чуть не плакать, как от боли -
от пустоты.
О том, что лампочки - не свечи:
так просто - фить! -
и нет. О том, что больше нечем
мне Вас любить.
Метанья в черепной коробке
сменила лень.
Придет электрик. Сменит пробки.
И будет день.
И я слегка пожму плечами,
лицом в окно:
- Когда, когда увижусь с Вами??
- Мне всё равно...
Придёт электрик. С вечным взмахом
"Да будет свет!"
И, может, это будет крахом.
А может - нет...
^
|
|
Свободен! На все четыре
стороны - на все шесть!
Я знаю, что в этом мире
другое - другие - есть.
Так пулей - над головою
и мимо - просвищет стих:
Свободен - на всё другое!
Свободен - на всех других!
^
|
|
Ну, вздохните с облегченьем - я ушла!
Не стесняйтесь этих вздохов - Вас поймут!
Моего - во всех улыбках - "как дела?"
хватит разве что на треп на пять минут.
Я от холода укутывалась в плед.
От натянутости трескалась губа.
Если нет - ну, как хотите - больше нет
ничего! Скажите просто "не судьба".
Вы выстраивали стену из обид,
из упреков, из "придёт - и я уйду".
Я молчала. И старалась делать вид.
И старалась быть все время на виду.
Я ловила наше счастье, как мальков,
в море боли, слёз, и длинных-длинных фраз.
Односуточный гостиничный альков,
город... Разве этот город был для нас?
Если всё внутри рвалось напополам
от предчувствий, от пронзительного "Где?"
А меня тогда и впрямь тянуло к Вам -
может, только потому, что Вы в беде.
И подрагивали буквы, как во сне,
под беззвучность наших всенощных бесед.
И от близости неведомого мне
я дрожала и укутывалась в плед.
Как легко гулялось в Городе! Как гул
в колокольне подтверждал ненужность слов!
Как мечталось о других, а взгляд тонул
там, куда стекало солнце с куполов...
Через год, из рук других, к началу дня -
собирайте эти капельки тепла!
Да, болит еще всё то, что от меня.
Но вздохните с облегченьем - я ушла...
^
|
|
А любовь проходила мимо,
возвращаясь к себе на круги.
Из любимых моих любимых
получались мои подруги.
И с невидящими глазами
я протягивала им руку.
А подруги ходили замуж
и обратно. И так по кругу.
Многоточия брать и знаки
восклицательные в кавычки.
Заживет, мол, как на собаке.
А под строчками по привычке
аккуратно расставить даты.
Как сейчас, не вставая с кресла,
к Первомаю была распята,
а на Пасху - как раз воскресла.
Зарекаюсь: больше не буду!
И не верю: начну сначала!
Вдох - улыбка: какое чудо!
Выдох - кашель: как я устала..
^
|
|
Чашечка чаю.
Вместо бальзама -
две капли тоски.
Что-то с висками?
Да нет, это рифма: "виски".
Не замечаю.
Строчка стучится?
И пусть.
Меня нет дома.
Что-то сочится
смолой из надлома?
Да нет. Это рифма: "грусть".
|
^
|
Вышла весна на мокрое дело.
Снег демонстрирует власть энтропии.
Авитаминное сонное тело
путь до работы умножает на пи. И
плюс два снаружи. Ноль под ногами.
Слякоть внутри. Оставайтесь с нами.
Скульптор по снегу лепит с натуры
пышные формы, привычные глазу.
Мы проживем дольше этой скульптуры?
Между нами вода сразу в трех ее фазах:
Слезы рекой. Лед в сердце - не камень.
Туман в голове. Оставайтесь с нами.
Теплее нуля благородная лужа.
Свежая краска. Тяжелые двери.
Заоблачный холод теплее, чем дружба?
Видимо, правда, раз не хочется верить.
Насморк повсюду. Но над облаками
ясно всегда. Оставайтесь с нами.
Здесь жизнь невозможна? Какое вам дело?
Да, здесь ни дорог, ни весны, ни работы.
Но даже здоровое бодрое тело
навряд ли в реале способно к полетам.
Только у нас вы получите счастье,
три часа в день, абсолютно бесплатно.
Конец атмосфере - погоде - ненастью,
но только для тех, кто не хочет обратно.
Небо где надо. Земля под ногами.
В легких о два. Оставайтесь с нами.
Что за идея "стать ближе друг другу"?
Жизнь удается! Привет, энтропия!
Кто по прямой - мне же проще по кругу.
Так хорошо умножаю на пи я!
Слушайте джаз. Не верьте рекламе.
Лыжи в чехлы. Оставайтесь с нами.
|
^
|
Колючка просит: Ветер, наклони
мой стебель, несгибаемый, но гибкий!
Останови мелькающие дни
дыханьем, мимолетностью улыбки..
А ветер говорит: мне ко всему
так радостно одно прикосновенье!
Обвить, обнять, согреть... Ну почему
я не могу остаться? Хоть мгновенье...
С ней ветер говорил - лишь только миг,
и улетел, беды и счастья вестник.
А птицы понимали их язык.
И эта сказка стала птичьей песней.
В которой ни словечка нет о том,
как впитывая собственные слезы,
она росла, цвела, и как потом,
перестояв жару, дожди, морозы,
за жизнь цепляясь столько долгих лет,
она жила всего одним мгновеньем.
На это ни намека в сказке нет
про ветер полюбившее растенье.
|
^
|
пейзаж за окошком слепили из воска
а небо сегодня немножко в полоску
и повод отдать босоножки в починку
а небо сегодня кому-то с овчинку
а я напевая что город простужен
смотрела как небо ходило по лужам
и с зонтиком ветер игрался как кошка
под зонтиком кто-то лохматый немножко
а я и не знала в словах как за стенкой
о том что у серого столько оттенков
как в чьих-то глазах
|
^
|
В маленькой строчке так много смысла.
Сжатого в точку.
Почти.
Маленький листик, вложенный в руку.
Ласковый шепот:
"прочти..."
Дальше - печальней. Время по кругу.
Скользкие мысли:
"На кой?"
Смята бумажка. Брошена в угол.
С маленькой этой
строкой.
К черту бумажки! В макулатуру!
(Дерево, что ли,
спасти?)
Смыслов не нужно! В руку - ладошку.
Ласковый шепот:
"прости..."
|
^
|
Пусть кто-то отыщет рай иной,
земли измеряя выпуклость.
А город, лизнув окраиной,
обратно уже не выпустит.
Прочь слабость сиюминутная!
На все у нас есть "да ладно вам!"
И будет нам жизнь уютною,
как микрорайон Отрадного.
И будет весна - последняя ль?
И все отцветет, и вовремя.
Пусть кто-то горит - теплее нам,
пусть кто-то в огонь да в полымя.
Сгорит - все и тут проверено,
все в книжках уже изложено:
узнав, повторяй растерянно
"Такой молодой! О боже мой!"
Как будто грешно словам иным.
Со строчками на рожон иду.
А город лизнет, как пламенем,
и выплюнет. Обожженную.
|
^
|
Так жить - с тобой, с тобой, с тобой,
и - головой в плечо.
А в голове - машинный вой
и звяканье ключом,
на темя капает мазут,
сжимаются тиски,
и пули медленно ползут
в виски, в виски, в виски..
|
^
|
Утро. Маршрутка. Работа. С пенкой
кофе горячий. Привет! - Привет.
Слышно, о чем разговор за стенкой.
"Ань, ты вернешься?" - "Я на обед".
Плечо разболелось. Размять. Зарядку
с хрустом проделать. Глазеть в окно,
зная, что как ни чеши лопатки,
крылья не вырастут. Не дано.
|
^
|
Неужели этот дождь навсегда?
Или снова заслужили потоп?
Неужели, если с кем-то беда,
обязательно во мне черт-те что?
Неужели этот дождь навсегда?
Как беспомощность - на стон: "Помоги..."
Неужели, если в небе вода,
обязательно по лужам круги?
Кто-то скажет: все еще впереди!
Кто-то скажет: ты еще молода..
Знаю, знаю! Только где-то в груди:
неужели этот дождь - навсегда?
|
^
|
...я знаю, что ты меня слышишь
что это не просто ветер
и я скажу детям: тише вы, тише
хотя ну при чем тут дети?
и я, поправимо-плохая девчонка,
как впрочем и все... да, все мы,
я тоже не в тему, я тоже "при чем тут"
хотя ну при чем тут тема?
а дальше положено тоном выше.
тональности - не проблема.
пою лишь для тех, кто меня не слышит.
как впрочем и все... да, все мы.
и я, виртуоз виртуальных романов,
на кончиках пальцев - души
мне дружба по сердцу, а не по карману
(сейчас допою, не слушай
сейчас допою, пережди секунду)
а голос все тише, тише
и вот, приглушая ладонью струны,
дышу для того, кто слышит
|
^
|
Нет ничего внутри.
Из ничего, из нет
я нарисую свет,
и: "Вот, - скажу, - смотри!"
И, став на фоне том,
я нарисую дом,
и: "Вот, - скажу, - живи!"
и что-то о любви.
Я нарисую сад,
детишек и траву,
и где-то наугад -
себя: "Смотри, живу!" -
глаза, улыбка, грудь,
и что-то там в груди...
Я нарисую путь,
и: "Вот, - скажу, - иди!"
Уйдешь - холста кусок
перекрою в платок -
махнуть тебе вослед.
А остальное - в плед.
И в ничего. И в нет.
|
^
|
Все дело в том, что я так не могу,
что я замерзла, кутаясь в тревогу.
Найди меня, уснувшую в снегу,
найди меня, забывшую дорогу
во все, к чему подходит слово "дом".
К решетке слов бессильно приникая...
ах, да, прости, я снова не о том.
Ты прав, ты говоришь, пока я
творю - мне не сворачивать с пути.
Я знаю. Это нервы и усталость...
Послушай, я же просто потерялась!
Найди меня! Пожалуйста, найди!
|
^
|
Воспеть этот день и час,
в струну превращая нить,
когда прозвучало "нас"
в контексте "разъединить"?
Звучать, ощущая дрожь -
внутри, где дрожит струна -
когда тот же самый дождь
достиг моего окна?
Когда амплитуда - в ноль,
и жизнь устремить к нулю?
И, дрожь превращая в боль,
бояться сказать...
|
^
|
Все кончается. Даже концерты Шопена.
Даже вечер в соавторстве с тихим "тик-так".
Если сходят с ума, то вернее всего постепенно,
приблизительно так.
Посчитать, сколько дней от среды до субботы,
или сколько тебе исполняется лет...
И решить, что скорее всего у тебя просто много работы,
или занял компьютер сосед.
Посчитать, сколько мелких шагов в коридоре,
и еще, если сходят с ума -
то себя убедив, что, вообще говоря, не такое уж горе,
если нет от кого-то письма.
|
^
|
Мимолетная ссора. Лишь маленький повод, крючок,
за него зацепившись, наверное, легче забыться,
и забыть, как уютно мне было уткнувшись в плечо,
засыпать в электричке; бездомной, промокшею птицей,
очень робко забравшись тебе под крыло,
(но для этого ль крылья?) пригревшись с тобой у огня,
забывала - на радостях, с горя, назло -
я почти забывала, что любишь совсем не меня.
Так теперь, удивленье обиды раздув
до размера небес, в дождь, а зонтик раскрыть не подумав,
на двух крыс, что на шпалах находят еду,
я смотрю, забывая. Забуду. Замерзну. Уйду. Но
(лоб - в решетку, в оконную раму, в ладонь)
тлеют угли внутри, сохраняя огонь.
Только дунь. Только глянь. Только тронь...
Мимолетная ссора - всего только повод. "Прости!" -
я скажу тебе молча, не глядя, не чувствуя рядом...
(Я не плачу - стихи вместо слез) Мне так легче уйти.
Это больно, нелепо, любимый... Но надо.
|
^
|
Солнце село. Ветер с моря. Сырость.
На волнах - намек о лунном свете.
Человек, который в этом вырос -
может, сам как волны, сам как ветер.
С ним нельзя ни в дружбе и ни в ссоре.
Не постичь всего - не хватит века!
Может, просто я любила море
в голосе такого человека.
|
^
|
Мысль - и наповал.
Стой! Не на бегу...
Кто нарисовал
тени на снегу?
Острый карандаш,
резкие штрихи,
белая канва.
Белые стихи.
Знаю, фонари
светят на кусты.
Значит, до зари
будем я и ты
умно говорить
о твоих делах.
Не в чужих снегах.
Не в моих стихах.
|
^
|
Прости.
Я больше не буду.
Я очень постараюсь
не быть.
|
^
|
И будет слово. Слово будет веским.
И не о том, как мне щемяще не с кем
пройтись ночным Крещатиком иль Невским,
и глянуть свысока (в иллюминатор)
на домики страны из блока НАТО.
И будет слово. Слово будет "надо".
Работать. Не зависеть от погоды.
Ответить, если кто-то спросит "кто ты?".
Но бьет тузом козырным из колоды
"зачем?". И крыть садняще нечем.
И по цепочке ветер-вечер-вечен
в на части распадающейся речи
я ухожу, чуть-чуть недокрылато,
за каждым не увиденным закатом.
И будет слово. Словно так и надо.
|
^
|
Если исчезну, то бесследно.
И никто не скажет: "была".
Так что я не исчезну.
Говорите: "есть".
|
^
|